Читаем без скачивания СССР-2061 [Антология] - Виктор Гвор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пойдемте в комнату матери и ребенка, — сказал дядя Степа, — я вас пока там устрою, а затем отвезу в гостиницу.
— Раз уж здесь оказались, — сказала мама, — то надо показать Почемучкиной Академгородок.
— Обязательно покажите, — сказал дядя Степа. — И ВАСХНИЛ покажите. А вы куда направлялись?
Мама рассказала, куда мы направлялись.
— Я вам советую продолжить путешествие на экраноплане, — сказал дядя Степа. — Подниметесь вверх по Оби до Ханты-Мансийска, а затем по каналам вниз, на юг до Казалинска. Это новый маршрут, очень популярный у туристов.
— Хочу на корабле! Хочу на корабле! — Я захлопала в ладоши.
— Ты, наверное, поэтому и от поезда отстала, — сказала мама. Но я же видела, что она не сердилась. Почти не сердилась.
Потом мы отдыхали в комнате матери и ребенка. Я рисовала, а мама сидела в кресле и разговаривала с другими тетями. Там было много детей. А потом пришла еще одна тетя и стала с нами играть. А потом мама позвала меня, и мы пошли в гостиницу.
— Тебе понравилось играть? — спросила мама.
Я сказала, что понравилось.
— Пора тебя в детский сад отдавать, — сказала мама. — Одичала ты у меня на острове.
— Я в школу хочу, — сказала я. — А что такое одичала?
Но мама ничего не ответила. А Федя объяснил потом, что это означает. Только я не поняла — почему мама так сказала?
Как мы приехали в Академгородок.
Утром в дверь постучали. Мама умывалась и ничего не слышала. Я открыла дверь. На пороге стоял человек и улыбался. Он спросил:
— Кто заказывал такси на Дубровку?
— Мы в Академгородок заказывали, — сказала я и хотела закрыть дверь, но дядя вошел. В руках он держал цветы.
— Тебя зовут Софья? — спросил он.
Тут вышла мама, взвизгнула и подскочила к гостю. Гость подхватил маму и закружил. Мы с Федей переглянулись, Федя мотнул хвостом. Мы с ним ничего не понимали.
— Твоя? — кивнул дядя на меня.
— Чья же еще, — сказала мама. — Софья Почемучкина.
— А почему вы обнимались? — спросила я.
— Потому что мы — однокашники, — сказал дядя. — Меня зовут Пётр.
— Пётр Первый, — сказала мама.
— Пётр Первый был царём и давно умер, — сказала я.
— Типун тебе на язык, Софья Почемучкина, — сказал Пётр. — Я не царь. Я — физик. Первый — это мое прозвище.
— Потому что ты всегда был первым, — сказала мама. — Красивые цветы!
У Петра был автомобиль. Он стоял рядом с гостиницей и заряжался. То есть из него торчал шнур, и он был подключен к розетке. Как чайник.
— Разрядился, пока я к вам спешил, — сказал Петр. — Древняя конструкция, конечно. Раритет. Сейчас ведь все с индукторами. Но, ничего, поедем. Я вам Академгородок покажу.
Мы сели в машину и поехали.
Я думала, что Академгордок — это где живут одни академики. Важные такие. Ученые. А там оказалось полным-полно молодых людей. И ни одного академика.
— А где академики? — спросила я.
— Я — академик, — сказал Петр.
Академгордок оказался весь в лесу. По нему даже ездить нельзя, только ходить по тропинкам. Идешь, идешь по лесу, и вдруг — бах! — здание.
— Экология, — сказал Петр. — Сколько ты здесь не была?
— Как университет закончила, — сказала мама. — Ничего не узнаю.
А еще тут было полным полно роботов. Больших, очень больших и маленьких. Маленькие убирали улицы. А большие и очень большие строили дома. И просто по тропинкам ходили.
— Институт роботехники забавляется, — сказал Петр. — Проверяет на нас — как сможет человек приспособиться к высокороботизированной среде.
Один из роботов стоял и продавал мороженое. В груди у него была дверца. Опускаешь монетку в прорезь, он открывает дверцу и достает эскимо. Или стаканчик. Денег у меня не оказалось, поэтому робот дал мне мороженое просто так.
— Попрошайка, — вздохнула мама.
А я и не просила. Я просто перед ним стояла и смотрела. Честно-честно!
Как мы запускали солнце.
— Я вам такое покажу, — сказал Петр. И палец к губам приложил. — Только пока никому не рассказывайте.
Мы сидели в столовой и кушали. Столовая почему-то называлась «Под интегралом». Я головой вертела, но интеграла так и не увидела. Сначала мы взяли подносы и встали в очередь. Потом брали тарелки. Я хотела взять сладкие ватрушки, но мама поставила мне суп. И кашу. Но я все равно взяла ватрушки. А когда мы подошли к кассе, которая тоже оказалась роботом, то робот сказал:
— За девочку платить не надо. Дети до шестнадцати лет к кормлению допускаются бесплатно.
— А можно я еще ватрушку возьму? — спросила я. И взяла.
— Попрошайкина, — сказала мама. — И что же ты нам покажешь, Петр? «Токамак»? Или «Глобус»?
— Прошедшая эпоха, — сказал Петр. — Сколько мы с этими «Токамаками» возились, помнишь? В общем, кушайте быстрее и поедем. Такое пропустить нельзя.
Суп я не доела. Зато ватрушки все скушала. Мы сели в электромобиль и поехали. Дорога поднималась вверх и вела над лесом. Внизу ходили по тропинкам люди. А мы ехали к высокому зданию. То есть, я подумала, что это здание. Но до него мы не доехали. Остановились на площадке, где было много людей, машин и роботов. И все смотрели куда-то вверх.
— Как дела? — спросил Петр.
— Все идет в штатном режиме, Петр Семенович, — сказали ему хором люди в белых комбинезонах. На груди у них были нашиты солнышки с улыбками.
— У нас есть спецодежда для научных сотрудников младшего возраста? — спросил Петр. — Принесите, пожалуйста.
Я думала, что принесут комбинезон только маме, но и мне такой дали. И еще темные очки. И даже Феде очки одели.
А мама забеспокоилась:
— Феде не повредит?
— Магнитный импульс экранируется, — сказал Петр. — У нас тут много аппаратуры. Ничего с вашим Эфдэ не случится.
Я хотела поправить, что Федя не Эфдэ, но тут все зашумели.
И стало так светло, что даже в очках хотелось зажмуриться. Но я не зажмурилась. Я смотрела. И увидела высоко над острым шпилем здания еще одно солнце. Оно было яркое и теплое.
И все стали хлопать в ладоши и толкать друг друга в плечи. И говорить:
— Вот мы и зажгли наше солнышко!
Меня кто-то подхватил подмышки и подбросил вверх. Я не испугалась. Новое солнышко светило в лицо. Было очень тепло.
Как мы сели на корабль.
Петр сказал:
— Мы такие солнышки везде в Арктике зажжем. То, что там сейчас светит, — устаревшие модели, слабый энерговыход, короткое время работы. Вот это — совсем другой коленкор. Будет у вас там так тепло, что ананасы начнут
